Автор: ДАТИ МАРЦИЯ МАРГЕРИТА

ВОЗВРАЩЁННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ СТЕПАНА ЭРЬЗИ: ВПЕЧАТЛЕНИЯ, ВЛИЯНИЯ И СВЯЗЬ С ЕВРОПЕЙСКИМ ИСКУССТВОМ НАЧАЛА ХХ ВЕКА.
МОЯ ВСТРЕЧА С ЭРЬЗЕЙ

Страница 5

И подходим к переломному моменту — 28 июня 1914 года — убийство  эрцгерцога Франца Фердинанда и его жены Софии в Сараево положило начало Первой мировой войне. В мае того же года Эрьзя возвращается на Родину. Он навсегда покидает Италию. Как говорил Эрьзя, все скульптуры, созданные им в Карраре и Ла Специи, он оставил Амфитеатрову.

Кроме культурных событий, в которых принимал участие Эрьзя вместе с основными представителями итальянского  и европейского искусства, в начале двадцатого века, по моему мнению, три человека сыграли определяющую роль в установлении его контакта с европейским и итальянским искусством, контакта не только в физическом смысле, но контакта в смысле обмена идей, в плане духовном и художественном. Первый из них — итальянский фотограф Даниэле Тинелли, который напрямую соединяет его с Италией. Как замечено, до того как дали трещину отношения между ними, именно Тинелли привёз его в Италию и ввёл в мир итальянского искусства, как античного, так и современного.

Впоследствии будет Уго Нэббия, Инспектор Музеев Ломбардии, с кем Эрьзя познакомится через меценатку Равицци. Между ними двумя устанавливается не только тесная творческая связь, но и глубокая, серьёзная дружба. Уго Нэббия был большим знатоком искусства, его критиком, он сразу понял художественную ценность Эрьзи. Это Уго Нэббия ввёл его в миланское творческое окружение и помог ему участвовать в VIII Двухгодичной Выставке в Венеции. В различных эссе, написанных Уго Нэббия, он сожалеет о факте, что Италия, его страна, так мало признавала такого большого художника, как Эрьзя. В статье, опубликованной в журнале Путник в Милане в 1910 году, Нэббия его призывает не сдаваться: “Вперёд, друг Эрьзя!”, подчёркивая, что в другой стране, по другую сторону Альп, его ждёт большее признание. В любом случае Нэббия думает, что в каком-то смысле Эрьзя оставил часть своей души в нашей стране.

Другой важный персонаж — Александр В. Амфитеатров, человек бесстрашной мужественности, как его описывает Гектор Коццани, тоже писатель и художественный критик, редактор журнала в Ла Специи. Ещё одно описание: он, как “один из тех камней у основания его дома, недалеко от Чинкуе Терр, на Лигурийском море, которые сопротивляются, огромны и немыслимы, юго-западному ветру, который над ними изгибает и обдирает сосны и раздирает их на части пенными волнами”, и ещё — “заслуживающий подражания образец физической и моральной стойкости, но, прежде всего, той гражданской когерентности, которая в определённых условиях является одним из лучших выражений человеческого героизма”. Его первый дом в Феццано, где находится статуя Иоанна Крестителя, потом в Леванто, ставший центром и местом встречи важных представителей русской эмиграции и итальянских интеллектуалов, — это точка пересечения идей, которые распространялись в то время в Европе.

АНАЛИЗ НАЙДЕННЫХ СКУЛЬПТУР

О каррарском периоде мы, в Италии, к сожалению, не имеем в нашем распоряжении ни каких-либо свидетельских показаний, ни документов. В период, когда Эрьзя приехал в Каррару, город изменил свой архитектурный облик по сравнению с тем, который он имел в девятнадцатом веке. Но, кроме пригородных жилых районов, или, лучше сказать, рабочих районов, в которых замечалось смещение населения от центра города в сторону окраин, центр всегда представлял самую интересную и самую оживлённую часть города. Он кишел скульптурными мастерскими, и трудно сказать, какая мастерская под управлением двух братьев, как следует из русских источников, приняла Эрьзю. Учитывая местонахождение гостиницы Гарибальди в самом историческом центре, в двух шагах от Академии Художеств, всё позволяет предположить, что мастерская была расположена в старинной части города вдоль старой улицы Карриона, которая ещё со времён Римской империи была основной артерией для транспортировки блоков мрамора, добытых в карьерах. Привезённые в порт, они отправлялись потом в разных направлениях.