Автор: ХОЛОПОВА НАТАЛЬЯ ВАСИЛЬЕВНА

ПО ЭРЬЗИНСКИМ МЕСТАМ. ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ:
САРАНСК — НОВОРОССИЙСК — ГЕЛЕНДЖИК — САРАНСК

Страница 2

В зале экспонируется и ещё одна станковая скульптура — лежащая обнажённая размером в половину натуры, из серого песчаника. Поза несколько напоминает эрзинскую “Волну”, но в остальном её сложно причислить к скульптурам Степана Эрьзи. В ней заметны существенные недостатки в анатомии, пропорциях, в решении объёма, особенно — в решении рук. Пластика — вялая и робкая. С большой долей вероятности эта работа относится к произведениям его ученицы Е.И. Мроз.

На следующий день мы совершили поездку в Геленджик. В 1921 году Степан Эрьзя проходил пешком 40 километров от Новороссийска по горной дороге вдоль моря. В Геленджике Эрьзе пришлось похоронить С.М. Волнухина, к сожалению, его могила на городском кладбище до сих пор не найдена.

В настоящее время историко-краеведческий музей Геленджика экспозиции не имеет, и его здание ожидает реконструкции, поэтому сотрудники провели обзорную экскурсию по городу. Геленджик — небольшой курортный город, с красивой набережной и бульваром, с уютными гостницами и кафе на берегу моря. Можно не сомневаться, что Эрьзя бывал здесь с большим удовольствием. Впервые он приехал сюда летом 1916 года, последний — в 1926 году, перед самым отъездом за границу.

Двухэтажная деревянная дача семьи Мроз стояла в метрах 200-х от морского берега. Во второй половине 1930-х годов, когда отец Елены — И.И. Мроз был репрессирован, дачу отобрали. В 1980-х годах его передали Геленджикскому музею. Был подготовлен проект реставрации дачи, но из-за отсутствия средств после 1993 года он подвергся полному разрушению, а земля на берегу моря у музея была отобрана и приватизирована. На месте дачи Ипполита Мроз по ул. Лейтенанта Шмидта, 1 сейчас строится частная гостиница.

В Геленджике Степан Эрьзя жил до осени, сделал из дуба скульптуру “Летящий”, она хранится в нашем музее изоискусств. Затем с осени 1921 года перебрался в Новороссийск, выполнил бюсты К. Маркса и В.И. Ленина, работал над проектом памятника “Павшим борцам революции”. Сохранились ли бюсты, до сих пор не выяснено. Для того, чтобы прокормиться скульптор вместе с Еленой Мроз делал на продажу кукол, свитульки, и даже нанимался выгружать пароходы. В марте 1922 года он уехал в Батуми.

Во второй половине дня мы познакомились с Музеем истории цемента Новороссийского цементного завода, включающего мемориальную квартиру писателя Ф. Гладкова, автора романа “Цемент”, экспозиция которого занимает два этажа и выполнена на весьма высоком уровне. В период пребывания в Новороссийске С. Эрьзя подружился c Фёдором Гладковым, но затем, в Москве, в 1950-х годах, он, трижды лауреат Сталинской премии, не захотел даже узнавать полуопального скульптора, вернувшегося из Аргентины.

В оставшееся перед отъездом домой время мы еще успели увидеть в Новороссийске литературный музей писателя Николая Островского, великолепные музейные экспозиции, удостоенные премии в области культуры и искусства Краснодарского края – диорамы отдела природы, зал интерьеров “Старый Новороссийск”, а также зал-кладовую “Историческое золото и серебро”.

В завершении нашего 62-х часового пребывания В Новороссийске мы посетили памятник-ансамбль “Малая земля”, который находится на берегу моря, в одном из микрорайонов города. И скульптурные композиции, и мемориальный зал, находящийся внутри одной из скульптурных композиций, производят очень сильное впечатление.

На обратном пути в Саранск наш вагон заполнили демобилизованные из армии солдаты. Совсем мальчишки, они свои скромные сбережения с детской нерасчётливостью тратили на сладости и мороженое и отсыпались беспробудным сном на голых полках. Ничего страшного о дедовщине в армии они не рассказывали.

Поездка в Новороссийск, проводившаяся в рамках проекта отдела искусства Мордовии “Судьбы произведений С.Д. Эрьзи”, была достаточно продуктивной. Мы убедились в несомненной обоюдной пользе дальнейших научных контактов с сотрудниками музеев Новороссийска и Геленджика, где помнят и высоко ценят мордовского скульптора. Но также и в том, что для исследователей его биографии и творчества по-прежнему гораздо больше вопросов, чем ответов.